Героическая история Аджиба, Хариба и Сахима
ридцать индийских воинов выходили против Саадана, но всех он положил одного за другим.
Тогда вышел храбрейший из индийцев Баташ-Эль-Акжан, дядя царя Индии; и Саадан кинулся на него, замахнувшись дубиною.
Но удар попал мимо, а Саадан свалился; и не успел он прийти в себя, как уже увидел себя связанным, и неверные унесли его в лагерь свой.
И потом Баташ взял в плен Эль-Джамркана и много мусульманских предводителей.
Тогда Хариб сел на морского коня своего и с криком: «Аллах акбар!» напал на Ба-таша и ударил его дубинкой так, что тот повалился на землю.
А Хариб продолжал вызывать на бой индийских воинов и взял в плен пятьдесят двух храбрейших и знатнейших из них.
На другое утро Хариб взял меч Иафета и, выехав вперед, стал вызывать противников.
И выехал навстречу ему Аджиб и крикнул:
– Я брат твой Аджиб, и сегодня наступил последний из земных дней твоих!
А Хариб бросился на Аджиба с дубинкой и так ударил его, что чуть не раздробил ему все ребра, а потом, сорвав с коня, бросил его на землю, а мареды тотчас же связали его и с позором потащили в мусульманский лагерь.
И когда Раад-Жи увидел поражение Аджиба, он выехал навстречу Харибу и закричал:
– Ничтожный араб, как ты смеешь брать в плен царей?
Слезай же с коня, свяжи сам себя и целуй ноги мои!
Тут Шахразада заметила , что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила девятьсот двадцать первая ночь, она сказала:
Хариб, услыхав слова эти, лишь расхохотался.
И когда на другое утро он пронёсся по полю, крича:
– Кто выйдет против меня?
Кто хочет помериться со мною?
Раад-Жи появился перед ним, сидя на огромном слоне.
И как только Хариб приблизился к нему, Раад-Жи набросил на него сетку, пытаясь опутать его.
Но два мареда, которые не отходили от Хариба, тотчас же кинулись к слону; они схватили Раад-Жи и связали его.
Тогда оба войска бросились друг на друга и слились, как бурное море.
И завязалась яростная битва, и кровь текла ручьями, и резня не кончилась до тех пор, пока не закатился день.
А наутро, когда возобновилась битва, Хариб велел стрелять в слонов, и те стали реветь и топтать людей ногами своими.
И в то время, как слоны топтали неверных, мусульмане бросились на них, и неверные обратились в бегство.
И вернувшийся с победою Хариб хотел обратить Аджиба к исламу, но тот ответил:
– Я не отрекусь от веры моей.
Тогда Хариб велел посадить его под стражу.
После этого он спросил Раад-Жи:
– А ты что скажешь о вере ислама?
И тот ответил:
– Я хочу перейти в веру вашу, потому что, если бы была вера прекраснее её, то вы не победили бы нас.
И я свидетельствую, что нет Бога, кроме Аллаха, и что друг Авраама - посланник Аллаха.
И Хариб обрадовался обращению его и спросил:
— О Раад-Жи, хочешь ли ты вернуться в царство твое?
Но Раад-Жи сказал:
– Мой отец убьет меня за то, что я отрекся от веры его.
А Хариб ответил:
— Я сделаю тебя царем над землею твоею, чтобы с помощью Аллаха Всемилостивого люди царства твоего слушались тебя.
Тут Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила девятьсот двадцать вторая ночь, она сказала:
Хариб с помощью двух маредов прилетел с Раад-Жи в Индию, где убил его отца.
И посадил он Раад-Жи на трон, обратив в ислам весь народ его.
После того он с помощью двух маредов прилетел в город Оман.
И велел Хариб повесить Аджиба на городских воротах и стрелять в него стрелами до тех пор, пока он не станет похожим на дикобраза.
А после Хариб отправился в Куфу и отпраздновал там свадьбу свою с Махдиею.
Между тем два мареда, летя между небом и землею, заметили огромное войско персов, которое шло на Хариба, чтобы убить его и всех людей его.
Тогда мареды ночью перенесли предводителя этого войска Ростема вместе с постелью его и доставили к Харибу.
И когда Ростем пробудился, он воскликнул:
— Что за скверный сон!
Но поняв, что не спит, и, увидав себя перед лицом царя Хариба, зятя царя Персии, он дошёл до пределов удивления и принял веру мусульманскую, сказав: «Нет Бога, кроме Аллаха, и Авраам друг Аллаха».
И тогда Хариб сказал:
– Ты будешь моим полководцем!
Но скажи, как поживает царевна Фахра-Таджа?
Ростем же ответил:
– Господин мой, когда ты пошёл против брата твоего, одна рабыня пришла к царю Сабуру и сказала ему:
– Господин мой, разве ты позволил Харибу спать у дочери твоей Фахра-Таджи?
Царь же ответил:
– Нет, клянусь в том!
И побежав к дочери своей с поднятым мечом, он накинулся на неё:
– Негодная, как смела ты позволить этому бедуину спать у тебя без свадьбы и брачного выкупа?
А царевна ответила:
– Отец мой, ты ведь позволил ему прийти ко мне!
Тут Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла, А когда наступила девятьсот двадцать третья ночь, она сказала:
огда он рассвирепел ужасно и велел слугам своим утопить её.
Когда Хариб выслушал рассказ этот, весь мир почернел перед лицом его, и он воскликнул:
– Я пойду к этому псу и уничтожу его!
И Хариб с войском отправился на Избанир.
И подошли они к городу Избаниру, напали на войско неверных и истребили их многое множество.
И взяли они город и покрыли кровью улицы его.
После того Хариб велел привести к себе царя Сабура и велел бить его, а потом бросить под стражу, а пленных обратил к исламу, отказавшихся же казнил.
И двое пленных сказали ему:
– О царь, мы не утопили дочь Сабура, а оставили из жалости на берегу Джегуна и сказали ей: «Не возвращайся в город, чтобы он не убил тебя и нас».
Тогда Хариб позвал звездочётов и сказал им:
– Нарисуйте мне геомантическую фигуру и скажите по ней, что делается с Фахра-Таджей, жива ли она ещё?
И они, нарисовав фигуру, сказали:
– О царь времен, царевна жива, она у племени Джанн, и произвела на свет мальчика!
И Хариб воскликнул:
– Нет силы и могущества ни у кого, кроме Аллаха Великого и Возвышенного!
Между тем однажды, когда Хариб сидел во дворце своем, вдали показалось огромное облако пыли; он тотчас же послал двух маредов узнать, в чём дело; и, вернувшись, они сказали ему, что за облаком этим было войско царя Ширад-Жа, властителя Шираса, который шел войною на Хариба.
Тогда мареды с позволения Хариба полетели в палатку Ширад-Жа, где он сидел с царевичем Вард-Жи, сыном Сабура, и несколькими военачальниками.
И мареды схватили царевича и царя и отнесли их Харибу; а он велел бить их до потери сознания.
Мареды же вернулись в лагерь Ширад-Жа и перебили множество неверных.
Обратившиеся же в бегство возвратились в Шираз и рассказали о происшедшем.
Тут Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила девятьсот двадцать четвертая ночь, она сказала:
|