Героическая история Аджиба, Хариба и Сахима
лестящие мечи свистели в воздухе, и кровь лилась ручьями, и ужасная резня прекратилась, лишь когда ночь опустилась на землю.
А после битвы слуга Аджиба по приказу своего хозяина под покровом ночи пробрался в палатку Хариба и под видом слуги Хариба подал ему кружку для питья с банжем.
И не успел Хариб осушить её, как повалился навзничь.
Слуга же Аджиба закутал его в плащ и отнёс к хозяину своему.
И когда Хариб пришёл в себя и увидел себя связанным в палатке Аджиба, он воскликнул:
– Подожди, языческая собака, посмотрим, против кого обернётся колесо судьбы!
И Аджиб хотел уже позвать палача, но визирь его, мусульманин в душе, сказал:
– О царь, не спеши с решениями, пока ты не знаешь, кто побежденный и кто победитель.
И велел Аджиб сторожить связанного Хариба в палатке своей.
А наутро войско Хариба, заметив отсутствие царя своего, уподобилось стаду овец без пастуха.
Но Саадан-людоед выступил впереди войска и закричал:
– Эй вы, идолопоклонники!
Кто выйдет на поле битвы против меня?
И вышел из рядов язычников воин, подобный искре огненной, и бросился на Саадана, но Саадан ударил его дубиною так, что тот повалился замертво.
И сказал людоед людям своим:
– Зарежьте мне его, чтобы я мог позавтракать!
И он взял зажаренного воина и обглодал мясо его.
Когда же язычники увидели это, их охватил ужас, а Аджиб закричал им:
– Бросьтесь все на людоеда и разрубите его в куски!
И сразу двадцать тысяч человек бросились на Саадана.
Тут Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила девятьсот девятая ночь, она сказала:
ни нанесли ему двадцать четыре раны, так что от потери крови он походил на пьяного.
И они связали его, унесли в лагерь свой и положили в одну палатку с Харибом.
Но в ту же ночь Сахим проник в эту палатку, освободил их и сказал:
– Идите к войску вашему!
Сам же пошёл он в шатер Аджиба с царедворцами, подошёл к светильникам и насыпал в пламя банжа.
И когда дым банжа дошёл до них, они повалились на пол.
И Сахим завернул в плащ Аджиба, отнёс в мусульманский лагерь, где посадил его под стражу.
Но когда наутро он захотел показать Аджиба дяде Хариба, то не нашёл его, ибо ночью в палатку проник слуга Аджиба, который тайком пробрался в лагерь мусульманский и, взвалив его на плечи, тихонько унес.
И слуга доставил Аджиба в Куфу, где врачи лечили его, пока он не выздоровел.
После этого он велел написать письма всем эмирам, чтобы они снарядили войска свои и привели бы их к городу Куфе.
Между тем как в мусульманском лагере все были обеспокоены его бегством.
Сахим же отправился на разведку и, вернувшись, сказал брату своему:
– Я узнал, что собака Аджиб пребывает в городе Куфе, где врачи вылечили его; и он написал письма эмирам своим, чтобы они собрались к нему с войсками.
Тогда Хариб отдал приказание снимать шатры и двигаться к городу Куфе.
Приехав туда, расположились они невдалеке от города.
Тут Шахразада заметила наступление утра и умолкла.
А когда наступила девятьсот десятая ночь, она сказала:
Хариб совершил омовение и произнёс молитву, а после велел трубить в трубы и повел войска на поле сражения.
И зашевелились знамена, и люди бросились на людей, и кровь потекла ручьями.
И Хариб после победы вошёл в город с войском своим и объявил прощение всем, кто признает Создателя света и тьмы; и все бывшие в городе приняли ислам.
Но когда он осведомился о Мардасе и дочери его Махдии, то оказалось, что их не было в городе, и нигде не нашли и следа их.
Но однажды Хариб, охотясь, увидел в поле много награбленного добра, лошадей, пленных женщин и плачущих детей.
И один из пастухов объяснил ему, что это имущество и гарем Мардаса, и всё это захватил Эль-Джамркан, который убил Мардаса и взял всё, что принадлежало ему.
Тогда Хариб закричал:
– Где этот Эль-Джамркан?
Пусть выходит против меня, чтобы я дал ему испить из чаши позора и освободил бы от него землю!
И едва Хариб сказал это, как Эль-Джамркан выскочил на него, как кровожадный лев.
Но Хариб схватил дубину и ударил Эль-Джамркана по руке так, что раздробил ему пальцы, и ещё раз ударил его по ребрам так, что тот повалился, как пальма.
А люди Хариба бросились на людей Эль-Джамркана и убили пятьдесят человек, остальные же в страхе бежали.
Тогда Эль-Джамркан сказал покорно:
– Я отдаюсь под твою защиту!
Хариб же ответил:
– Как ты смеешь нападать на служителей Властителя миров?
Какой нечисти ты поклоняешься?
И Эль-Джамркан ответил:
– Я поклоняюсь богу, сделанному из фиников с маслом и с мёдом; иногда я съедаю его и делаю себе нового.
На это Хариб расхохотался и сказал:
– О несчастный, нет Бога, достойного поклонения, кроме Аллаха Возвышенного, Который сотворил тебя и всё на свете и имеет власть надо всем.
Тогда Эль-Джамркан спросил:
– Где же этот Великий Бог, чтобы я мог поклониться Ему?
Тут Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила девятьсот одиннадцатая ночь, она сказала:
ариб же ответил:
– Знай же, что Бог этот называется Аллах.
Он создал небо и землю, по Его велению растут деревья и текут воды.
Он создал зверей и птиц, рай и адское пламя; Он всё видит, но остается невидимым.
Нет бога кроме Него!
Тогда Эль-Джамр-кан воскликнул:
– Что должен я сказать, чтобы быть угодным этому Великому Господину?
И Хариб ответил:
– Говори «Нет Бога, кроме Аллаха, и Авраам посланник Божий».
И когда Эль-Джамркан повторил слова эти, Хариб велел развязать его и сделал его полководцем своим, а он обратил к исламу всех своих людей.
Осматривая затем гарем Мардаса, увидел Хариб Махдию, и обнял он её; и в эту ночь спали они вместе.
Утром же он позвал дядю своего Эд-Дамига и поручил ему заботиться о Махдии, пока он не вернется из похода против Аджиба.
Между тем полководец Эль-Джамркан с людьми своими повстречался с войском неприятельским, которое Эль-Джаланд выслал по совету Аджиба.
Впереди ехал Джакамард, визирь царя Эль-Джаланда.
И Эль-Джамркан кинулся навстречу ему, как разъяренный лев, и разрубил его мечом своим.
И противники были повержены, и души убитых Аллах погнал в огонь адский, а пленные обратились к исламу и были освобождены.
И на следующий день Эль-Джамркан выступил на город царя Эль-Джаланда, а тот, узнав о поражении Джакамарда, выслал навстречу войско под предводительством сына своего Эль-Курджана.
И когда вечером разведчики его сказали, что вдали видели лагерь мусульман, Эль-Курджан сказал своим воинам:
– Завтра мы втопчем тех людей в землю.
Тут Шахразада увидела приближение утра и умолкла.
А когда наступила девятьсот двенадцатая ночь, она сказала:
|