История царя Омара-аль-Немана и двух его удивительных сыновей, Шаркана и Даул-Макана
Тогда выступила вторая отроковница, у которой был тонкий подбородок, и, поцеловав землю между рук царя, она с улыбкой на устах сказала:
СЛОВА ВТОРОЙ ОТРОКОВИЦЫ
благословенный царь, узнай, что Локман мудрый сказал своему сыну:
— О сын мой, три вещи могут быть проверены только в трёх случаях: можно узнать, действительно ли добр человек, когда видишь его во гневе; можно узнать, доблестен ли человек, только в бою, и братолюбив ли он - только в нужде!
И не суди о людях по тому, что они говорят, а по тому, что они делают; но каждого человека следует судить по его намерениям, а не по его делам.
Знай также, что лучшее в человеке - его сердце.
Когда спросили однажды мудреца:
— Кто худший из людей?
- он отвечал:
— Тот, кто допускает дурные чувства овладеть своим сердцем, ибо тогда он теряет всякое мужество.
А наш пророк сказал: «Истинный мудрец тот, кто предпочитает вечное преходящему».
И знай также, о царь, что самое хорошее дело то, которое бескорыстно.
Рассказывают, что были два брата, и один из них сказал однажды другому:
— Какой поступок был самым ужасным в твоей жизни?
Тот отвечал:
— Проходя мимо курятника, я протянул руку, схватил курицу, задушил и бросил её в курятник.
Это самый ужасный поступок в моей жизни.
Но ты, брат, не сделал ли чего ещё более ужасного?
И тот отвечал:
— Да, я молился Аллаху, прося у него милости.
А молитва хороша лишь тогда, когда она выражает чистый полет души ввысь...
В этом месте своего рассказа Шахразада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.
Но когда наступила восемьдесят первая ночь, она сказала:
И дошло до меня, о царь благословенный, что сказав это, вторая молодая девушка отступила в среду своих подруг.
Тогда выступила третья отроковица, соединявшая в себе совершенства двух первых, и, приблизившись к царю Омару и поцеловав землю между рук его, она сказала:
СЛОВА ТРЕТЬЕЙ ОТРОКОВИЦЫ
я, со своей стороны, о царь благословенный, скажу сегодня лишь немного слов, так как не совсем здорова, и к тому же мудрецы советуют нам быть краткими в речах.
Знай, о царь, что Сафиан сказал:
— Если бы душа обитала в сердце человека, и у человека были бы крылья, он улетел бы в рай!
И тот же Сафиан сказал:
— Поистине, знайте, что даже смотреть на лицо человека, пораженного безобразием, есть тягчайший грех против духа!
И, сказав эти превосходные слова, молодая девушка присоединилась к подругам.
Тогда выступила четвертая отроковица с дивными бёдрами.
Поцеловав землю между рук царя, она сказала:
СЛОВА ЧЕТВЕРТОЙ ОТРОКОВИЦЫ
я, о царь, скажу слова, которые узнала из жизнеописания праведников.
Рассказывают, что Башра-Босой сказал:
— Остерегайтесь гнуснейшего греха!
И слушавшие спросили:
— Что это за грех?
А он ответил:
— Когда долго стоят на коленях, чтобы похвалиться благочестием.
Тогда один из слушателей вопросил:
— Научи нас узнать скрытые истины и тайну вещей!
Но Босой сказал ему:
— Эти вещи не для стада.
И мы не можем сделать их доступными стаду.
Из ста праведных едва найдется пять чистых, как девственное серебро.
А шейх Ибрагим сообщает:
— Однажды встретил я бедняка, который потерял медную монету.
Тогда я подал ему серебряную драхму, но он не согласился её принять, говоря:
— К чему мне все серебро земли, - мне, стремящемуся лишь к вечным радостям?
Передают также, что один из мудрецов сказал...
Но тут Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила восемьдесят вторая ночь, она сказала:
Передают также, что один из мудрейших мудрецов сказал такое слово:
— Когда Аллах желает добра кому-нибудь из слуг своих, он отворяет перед ним двери вдохновения.
И слышала я, что Малек-бен-Динар, проходя по базарам и видя предметы, которые нравились ему, выговаривал себе так:
— Душа моя, это бесполезно.
Я не стану слушать тебя!
После этих слов четвертая отроковица отступила и присоединилась к своим подругам.
Тогда приблизилась пятая отроковица, бывшая венцом всех остальных, и сказала:
СЛОВА ПЯТОЙ ОТРОКОВИЦЫ
скажу тебе, о царь благословенный, что дошло до меня из духовных предметов минувшего времени.
Мудрец Мослима-бен-Динар сказал:
— Всякая радость, не приближающая душу твою к Аллаху, есть бедствие.
Говорят, что когда Мусса (мир ему!) находился у Модаинского источника, подошли две пастушки со стадом отца их Шоаиба.
И Мусса дал им напиться и напоил стадо из колоды, выдолбленной в пальмовом пне.
Вернувшись домой, обе девушки рассказали об этом отцу своему, который сказал одной из них:
— Вернись к тому человеку и скажи ему, чтобы он пришёл к нам.
И молодая девушка вернулась и, подойдя к Муссе и закрыв лицо покрывалом, сказала:
— Отец зовет тебя разделить нашу трапезу.
И Мусса пошёл за нею.
А у молодой пастушки были роскошные бёдра...
Но в эту минуту Шахразада заметила, что приближается утро, и скромно умолкла.
А когда наступила восемьдесят третья ночь, она сказала:
у молодой пастушки были роскошные бёдра, и ветер то обволакивал её лёгкое платье вокруг полных форм, то вздымал это платье.
Но каждый раз, как она обнажалась, Мусса закрывал глаза, чтобы ничего не видеть.
А так как он боялся, что искушение усилится, то и сказал молодой девушке:
— Пусти меня лучше идти впереди.
Молодая девушка удивилась и пошла за ним.
И пришли они оба в дом Шоаиба.
И он сказал ему:
— О молодой человек, ты мой гость, а я всегда великодушен с моими гостями - таков обычай у всех моих предков.
Оставайся же и обедай с нами.
И Мусса остался и обедал с ними.
И в конце обеда Шоаиб сказал Муссе:
— О молодой человек, ты останешься с нами и будешь пасти стадо.
И через восемь лет я женю тебя на той из дочерей моих, которая ходила за тобою к источнику.
И Мусса согласился и сказал себе: «Теперь я могу невозбранно любоваться её бёдрами».
Говорят, что Ибн-Битар встретил одного из друзей своих, и тот спросил его:
— Где ты был всё время, пока я тебя не видел?
И Ибн-Битар ответил:
— Я занимался с другом моим Ибн-Шеабом.
Знаешь ли ты его?
Тот ответил:
— Он живет по соседству со мною, но я никогда не сказал ему ни слова.
Тогда Ибн-Битар сказал ему:
— О несчастный, разве тебе неизвестно, что того, кто не любит своих соседей, не любит и Аллах?
И разве ты не знаешь, что к соседу следует относиться настолько же внимательно, как к собственному родственнику?
Говорят, что однажды Мухаммед-бен-Омар спросил у человека, жившего строгою жизнью:
— Что думаешь ты об уповании на Аллаха?
Человек ответил:
— Если я уповаю на Аллаха, то делаю это по двум причинам: я знаю по опыту, что хлеб, съедаемый мною, никогда не съедается другим; и я знаю, что если родился на свет, то это случилось по воле Аллаха.
Сказав это, пятая молодая девушка отступила и присоединилась к своим подругам.
Тогда выступила старая женщина.
Она поцеловала землю между рук царя Омара-аль-Немана и сказала:
СЛОВА СТАРУХИ
Ты только что слышал, о царь, назидательные речи этих молодых девушек о презрении к земному в той мере, в какой оно должно быть презираемо.
Я же буду говорить о том, что знаю о делах великих наших предков.
- Известно, что великий имам Аль-Шафи разделял ночь на три части: первую посвящал он науке, вторую - сну и третью - молитве.
А к концу своей жизни он бодрствовал всю ночь, ничего не отдавая сну.
Тот же имам Аль-Шафи сказал:
— В продолжение десяти лет моей жизни я не хотел досыта наедаться моим ячменным хлебом, потому что есть слишком много вредно.
От этого тяжелеет мозг, каменеет сердце, уничтожаются способности ума и похищается всякая энергия.
В эту минуту своего рассказа Шахразада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.
Но когда наступила восемьдесят четвертая ночь, она сказала:
|